Обрученная с Розой - Страница 103

103

– Вот в ком мой дар вернулся на землю! Поистине милостив Господь!

Наконец все поднялись, и слуги убрали посуду вместе со столешницами, расставив опустевшие козлы вдоль стен. Однако большая часть челяди осталась в зале, занимаясь каждый своим делом: они шили упряжь, вырезали что-то из дерева или просто болтали, собравшись в кружок.

По приказу Селдена у очага на подиуме поставили несколько стульев для хозяев и гостей, так как, едва скрылось солнце, толстые старые стены стали источать пронизывающую сырость. Сэр Саймон отослал дочерей, а леди Джудит, устроившись возле супруга, принялась плести кружево. Майсгрейв стоял у огня и, поворошив багряные угли в очаге, негромко заговорил:

– Я думаю, нам стоит выехать, когда окончательно стемнеет. Погода обещает быть тихой, и с Божьей помощью мы сможем к утру добраться до Лондона.

– Конечно, дороги подсохли и передвигаться можно быстро. Разумеется, если вам не воспрепятствуют люди Глостера, – сказал Селден, посматривая на Анну. – Пока вы отдыхали, я выслал людей разведать, что творится в округе. Мне донесли, что кругом дозоры, а за вашу поимку назначена неслыханная награда. Даже в Оксфордшире шныряют лучники Йорка.

– И вы все это время молчали? – сокрушенно покачал головой Майсгрейв.

– Мне хотелось дать вам немного отдохнуть. Уж я-то знаю, как изматывают душу подобные скачки.

– Хорошо, – согласился Филип. – Однако теперь нам пора трогаться в путь, ибо, пока мы здесь, над вами и вашими близкими висит угроза.

– Клянусь правой рукой, вы забываете, что, пока вы на земле Оксфордшира, им трудно что-либо предпринять против вас. Но вы направляетесь туда, где безраздельно господствуют Йорки, и вас незамедлительно схватят. Поэтому я решил ехать с вами со своими людьми и…

– Вы весьма великодушны, сэр, – с поклоном ответил Майсгрейв, – однако, видит Бог, я не могу принять это предложение. Во-первых, Глостеру наверняка известно, что вы оказали нам помощь вопреки его приказаниям. Вас также схватят при первом же удобном случае и бросят в Тауэр как изменника. Вам следует не отлучаться, а, наоборот, укрепить замок и оберегать леди Джудит и своих дочерей.

На лице Селдена появилось выражение растерянности.

– Но мой долг ланкастерца оказать помощь леди Анне, дочери графа Уорвика!

– Вы и так оказали ее, приютив беглянку, когда Йорки разворошили всю Англию, чтобы отыскать ее. И посему я вынужден отказаться от вашего благородного предложения и рассчитывать лишь на собственные силы. В конце концов, я посланник Эдуарда IV, а леди Анна… – Он взглянул на девушку, потом перевел взгляд на Селдена. – Вы верный рыцарь, сэр, и я, пожалуй, решусь оставить ее у вас. Вы сможете укрыть ее в Эрингтоне или где-нибудь еще в Оксфордшире, а когда суета утихнет, переправьте ее в Ирландию, где ее сестра и свояк герцог Кларенс примут девушку под свое покровительство. Я же продолжу путь один.

Сэр Саймон согласно кивнул, но Анна была возмущена. Сама мысль, что ей придется расстаться с Майсгрейвом, привела ее в такое отчаяние, что у нее перехватило дыхание, и какое-то время она не могла вымолвить ни слова. Она заметила, что леди Джудит, оставив кружево, внимательно смотрит на нее. Анна облизнула пересохшие губы и, повернувшись к Майсгрейву, отчетливо проговорила:

– О нет, сэр Филип! Я ехала с вами от самого Йорка, поеду и дальше. В конце концов, мой отец во Франции, и я должна попасть к нему. Вспомните, ведь именно об этом просил вас епископ Йоркский. И вы дали ему слово рыцаря, сэр!

Голос девушки зазвенел на такой ноте, что некоторые из слуг невольно оглянулись, и даже дремавшая у ног Саймона Селдена борзая подняла голову и уставилась на Анну.

Майсгрейв покачал головой.

– Когда мы беседовали с епископом Йоркским в его дворце, я и не подозревал, кто вы, а он не знал, что все откроется и вас станут искать с таким упорством. Но если бы благоразумный Джордж Невиль хоть на миг оказался здесь, он ни за что не позволил бы вам ехать дальше. Ведь если я отправлюсь один, то для Йорков я вновь стану всего лишь гонцом. С вами же вместе я буду чересчур уязвим. К тому же, коль скоро мне удастся без шума покинуть Англию, могут решить, что мы отбыли вместе, и тогда сгустившиеся над вами тучи разойдутся сами собой, а сэр Саймон сможет переправить вас в Ирландию.

«Он просто решил избавиться от меня! – в отчаянии думала Анна, не прислушиваясь к голосу рассудка. – Я стала обузой, и он стремится лишь к одному – исполнить долг перед своим королем, доставив письмо отцу! О, если бы только он знал, что это за письмо!»

Дело в том, что еще в Уорвик-Кастле Анна извлекла послание из тайника и, срезав тонким лезвием печать, прочла написанное. Поначалу она пришла в ужас, осознав, какое вероломство замышляют Йорки и что грозило ей, если бы она не скрылась. Но Анне стало ясно и то, что, попади подобное послание в руки отца, он в ярости может выместить зло на посланце Йорков. Чтобы хоть как-то смягчить ужасное послание, она смочила водой самые опасные строки – те, где говорилось, как поступят с ней в случае, если Уорвик не поторопится в Англию с повинной. Чернила расплылись – мало ли что могло случиться с письмом за долгую дорогу, – тогда как большая часть послания не пострадала. Затем девушка осторожно запечатала послание, и теперь лишь очень внимательному глазу был заметен тончайший надрез на зеленом воске печати.

Тогда же Анна решила, что Майсгрейву не обойтись без ее заступничества перед отцом. И вот теперь Филип собирается оставить ее! Девушка едва сдерживалась, чтобы не закричать, что ей известно ужасное содержание письма. И все же она молчала, понимая, что Филип никогда не простит ей того, что она посягнула на святыню королевской печати, поставив под сомнение его рыцарскую верность.

103