Обрученная с Розой - Страница 63

К оглавлению

63

– Нет. Вперед! – сказал рыцарь, прыгнув в седло. – В конце концов, и мы, и наши лошади без сил, а погода не располагает к дальним прогулкам. Замок барона Шенли – единственное близкое пристанище. Сэр Мармадьюк носит рыцарскую цепь и шпоры, и он не посмеет дурно поступить с путниками, попросившими его о гостеприимстве.

15
Замок Фарнем

Для Анны Невиль имя Мармадьюка Шенли не значило ровным счетом ничего. Девушка шаталась в седле от усталости и думала лишь о том, как бы поскорее оказаться под крышей, обогреться и перекусить. Ее плащ, который так долго защищал ее от дождя, сейчас насквозь промок, и Анна чувствовала, как ледяные струи затекают за шиворот. Зубы выбивали дробь, она так озябла, что не чувствовала ног в стременах. И все же, когда при вспышке молнии она увидела очертания черной крепости на фоне озарившихся небес, ей стало не по себе.

Ветер нес дождевые потоки почти горизонтально. Кони, скользя, с трудом вскарабкались по крутому откосу и остановились у рва, над которым сумрачной тенью нависал подъемный мост. Филип протрубил в рог, пытаясь перекрыть завывание ветра и шум дождя. Из-за ворот не доносилось ни звука. Казалось, никому нет дела до путников. Закрывшись полой плаща от ветра, Анна вглядывалась в безлюдные башни и кровли, сливавшиеся в бесформенную громаду. Однако в трех окнах замка мерцал свет.

Майсгрейв протрубил второй раз, затем еще. Наконец с лязгом отворилось решетчатое окошко надвратной башни и грубый голос спросил, кто трубит у стен замка.

– Я Филип Майсгрейв, рыцарь Бурого Орла из Нортумберлендских земель, со своими людьми. Я заблудился в здешних краях, поэтому из-за непогоды вынужден просить в вашем замке убежища.

Послышался скрежет опускаемой решетки, наступила тишина.

– Словно «убирайтесь ко всем чертям», – недовольно пробурчал Большой Том.

– Сэр Мармадьюк и на турнире не отличался куртуазными манерами, – заметил Патрик Лейден. – Чего же ожидать от него в его собственном замке?

Дождь лил и лил. Майсгрейв начал терять терпение и готов был уже повернуть усталого Кумира навстречу непогоде, когда наконец мост, гремя и бряцая железом, начал опускаться. В тот же миг завизжала поднимаемая решетка и тяжелые ворота отворились. Путники въехали под темную арку, где их ожидали несколько слуг с бронзовыми фонарями. Путников провели через узкий мощеный двор, где у них приняли лошадей, затем еще через один двор и, наконец, через полукруглую башенную арку ввели в третий, в котором возвышался донжон.

Тут произошло нечто, наложившее еще более мрачный отпечаток на все происходящее. Когда они вступили под свод башенной арки, неожиданно раздался жуткий вой и какое-то существо на четвереньках бросилось им в ноги. Оно было приковано цепью, но все же сумело дотянуться до шедшей с краю Анны и обхватить ее сапог. Девушка завизжала и отскочила, прячась за спину Майсгрейва, однако и сам рыцарь, и его спутники от неожиданности попятились.

– С нами крестная сила! – перекрестился Малый Том.

К стене был прикован человек в грязных лохмотьях, с ниспадающими на лицо космами слипшихся волос. Этот живой скелет встал на колени и принялся мычать, размахивая руками. Свет фонаря выхватывал из тьмы его изможденное, серое как земля лицо. Вместо глаз зияли две гноящиеся багровые раны.

– Кто этот несчастный? – обернулся к стражникам Майсгрейв.

Бородатый копейщик, приподняв фонарь, с усмешкой разглядывал прикованного калеку.

– Ерунда. Один юродивый, которого хозяин кормит из милости.

– Хороша милость – посадить на цепь!

– А куда его девать? У него порваны сухожилия под коленями, он немой и слепой к тому же. Здесь хоть с голоду не подохнет.

Пока стражник говорил, несчастный калека, приподнявшись и повернув лицо в сторону, откуда доносились голоса, указал жестом внутрь замка и стал натужно мычать, отчаянно размахивая руками.

– Кажется, он что-то пытается сказать… – пробормотала Анна.

– Да он полоумный! – недовольно буркнул бородатый солдат. – А вам следует поторопиться. Барон ждет.

С недобрым предчувствием путники двинулись дальше, а несчастный калека, натягивая цепь, рванулся было следом, упал, и до Анны донеслись его рыдания, которые чуть погодя, когда они уже поднимались по лестнице, сменились воплями и стенаниями. Судя по всему, солдаты барона наградили несчастного хорошими пинками.

Анна шепнула Майсгрейву:

– Не показалось ли вам, сэр, что лохмотья бедняги когда-то были сутаной священника?

Филип пожал плечами.

– Не знаю, что и думать об этом.

По винтовой лестнице они поднялись на второй этаж и, распахнув двустворчатую дверь, оказались в просторном сводчатом зале, освещенном красноватым пламенем камина. Возле огня в широком кресле, обтянутом пестрым бархатом, восседал хозяин замка. Когда гости вошли, он поднялся и сделал несколько шагов им навстречу.

Сэр Филип снял шлем.

– Мир вам во Христе, милорд, – поздоровался он.

Барон Шенли стоял заложив большие пальцы рук за пояс и расставив толстые, сильные ноги. Он лишь слегка кивнул в ответ на приветствие.

Анна с любопытством разглядывала хозяина. У него была абсолютно лысая, сверкающая, как голая кость, голова, сидевшая на столь короткой шее, что казалось, будто она растет прямо из плеч. Лицо барона было багровое, припухшее, с узкими щелками глаз, прячущихся под кустистыми бровями, а нижняя губа была надменно выпячена.

Одет Шенли был весьма затейливо, в длинный темно-красный бархатный камзол, шитый золотыми фениксами, который свободно облегал его грузную фигуру. Широкий пояс с золотой пряжкой туго стягивал массивный живот барона. С пояса свисал длинный кинжал с украшенной драгоценными камнями рукоятью.

63